Неточные совпадения
Нет, там видела она
цепь утрат, лишений, омываемых слезами, неизбежных жертв, жизнь поста и невольного отречения от рождающихся в праздности прихотей, вопли и стоны от
новых, теперь неведомых им чувств; снились ей болезни, расстройство дел, потеря мужа…
Все находили, что она образец достоинства строгих понятий, comme il faut, [светскости (фр.).] жалели, что она лишена семейного счастья, и ждали, когда
новый Гименей наложит на нее
цепи.
Рассказы о возмущении, о суде, ужас в Москве сильно поразили меня; мне открывался
новый мир, который становился больше и больше средоточием всего нравственного существования моего; не знаю, как это сделалось, но, мало понимая или очень смутно, в чем дело, я чувствовал, что я не с той стороны, с которой картечь и победы, тюрьмы и
цепи. Казнь Пестеля и его товарищей окончательно разбудила ребяческий сон моей души.
Инвалид гремел
цепью шлагбаума. Пестрое бревно «подвешивалось» и снова за пропущенным опускалось до
нового...
Когда я увидел его впервые, мне вдруг вспомнилось, как однажды, давно, еще во время жизни на
Новой улице, за воротами гулко и тревожно били барабаны, по улице, от острога на площадь, ехала, окруженная солдатами и народом, черная высокая телега, и на ней — на скамье — сидел небольшой человек в суконной круглой шапке, в
цепях; на грудь ему повешена черная доска с крупной надписью белыми словами, — человек свесил голову, словно читая надпись, и качался весь, позванивая
цепями.
Начнем с последнего нашего свидания, которое вечно будет в памяти моей. Вы увидите из нескольких слов, сколько можно быть счастливым и в самом горе. Ах, сколько я вам благодарен, что Annette, что все малютки со мной. [Имеются в виду портреты родных — сестер, их детей и т. д.] Они меня тешили в моей золотой тюрьме, ибо
новый комендант на чудо отделал наши казематы. Однако я благодарю бога, что из них выбрался, хотя с
цепями должен парадировать по всей России.
Все
новое, стальное: стальное солнце, стальные деревья, стальные люди. Вдруг какой-то безумец — «огонь с
цепи спустил на волю» — и опять все гибнет…
Шаг этот был важен для Люберцева в том отношении, что открывал ему настежь двери в будущее. Ему дали место помощника столоначальника. Это было первое звено той
цепи, которую ему предстояло пройти. Сравнительно
новое его положение досталось ему довольно легко. Прошло лишь семь-восемь месяцев по выходе из школы, и он, двадцатилетний юноша, уже находился в служебном круговороте, в качестве рычага государственной машины. Рычага маленького, почти незаметного, а все-таки…
Первые минуты дачной свободы даже стесняли нас. Определенный городской хомут остался там, далеко, а сейчас нужно было делать что-то
новое. Собака, сорвавшаяся с
цепи, переживает именно такой нерешительный момент и некоторое время не доверяет собственной свободе.
В дверях главной залы появился
новый субъект, красивый, щегольски одетый мужчина средних лет, с ловко расчесанной на обе стороны бородкой. На руках его горели дорогие бриллиантовые перстни, а из-под темной визитки сбегала по жилету толстая, изящная золотая
цепь, увешанная брелоками.
Звон якорных
цепей, грохот сцеплений вагонов, подвозящих груз, металлический вопль железных листов, откуда-то падающих на камень мостовой, глухой стук дерева, дребезжание извозчичьих телег, свистки пароходов, то пронзительно резкие, то глухо ревущие, крики грузовиков, матросов и таможенных солдат — все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня и, мятежно колыхаясь, стоят низко в небе над гаванью, — к ним вздымаются с земли всё
новые и
новые волны звуков — то глухие, рокочущие, они сурово сотрясают всё кругом, то резкие, гремящие, — рвут пыльный знойный воздух.
— Ныне вы вступили, дети мои, — начал Владимир Андреич, — в
новую жизнь, в
новые обязанности: для некоторых эти обязанности легки и приятны, а для некоторых
цепи брака тяжелее кандалов преступника.
Такие и подобные рассуждения всегда составляли одну из необходимых частей нашей сатиры; причины их заключались в неуменье или нерешимости указать действительные средства поправить дело; следствием же их была та двойственность, та беспрерывная
цепь разочарований и
новых надежд, та умилительная смесь негодования и восторга, которые доставили нашим сатирикам так много обломовской миловидности и так мало действительной силы…
Здесь три столетья очарован,
Он тяжкой
цепью был прикован,
Когда надменный с
новых скал
Стрелой пророку угрожал.
— Я имею на этот счет очень определенное убеждение, уверяю вас, — ответил я, а она закрылась от меня газетой, как бы не желая слушать. — По-моему, медицинские пункты, школы, библиотечки, аптечки, при существующих условиях, служат только порабощению. Народ опутан
цепью великой, и вы не рубите этой
цепи, а лишь прибавляете
новые звенья — вот вам мое убеждение.
На нас лежит слишком много
цепей, чтобы мы добровольно надели на себя еще
новые.
— Это — Жан-Вальжан,
цепь каторжных галерников, — самодовольно пояснил чиновник, — совсем
новая новинка! Только что получены.
И всегда
новым народным слоям дается возможность исторической активности, снимаются
цепи, сковывавшие энергию.
В громадных невиданных в истории муках нарождалась на родине
новая жизнь, совершалось историческое событие, колебавшее самую глубокую подпочву страны, миллионы людей боролись и рвали на себе
цепи. Здесь отношение было одно...
С другой стороны, добрый, но не менее лукавый Фриц, привозя ему известия из замка и прикрепляя каждый день
новое кольцо в
цепи его надежды, сделался необходимым его собеседником и утешителем; пользуясь нередкими посещениями своими, узнавал о числе и состоянии шведских войск, расположенных по разным окружным деревням и замкам; познакомившись со многими офицерами, забавлял их своими проказами, рассказывал им были и небылицы, лечил лошадей и между тем делал свое дело.
Казенный двор нам уж знаком. В том самом отделении черной избы, где содержались сначала Матифас, переводчик князя Лукомского, и потом Марфа-посадница, заключили Антона. Вчера свободен, с
новыми залогами любви и дружбы, почти на вершине счастия, а нынче в
цепях, лишен всякой надежды, ждал одной смерти, как отрады. Он просил исследовать дело о болезни царевича — ему отказано; злодеяние его, кричали, ясно как день.
Вдруг с берега в рубку до наших
новых знакомых донесся сначала какой-то неопределенный шум, затем топот множества ног, звон оружия и лязг
цепей.
— Хорошо. Я сама горю мщением ко всем пришельцам в Египте. Мое имя — баба Бубаста, я нынче старуха, лекарка; но я была молода и любила; мой муж томится давно в каменоломнях Пилака, и сердце мое каждый день слышит, как он двигает гранитные глыбы, в
цепях, которые наложил на него жестокий правитель… О, я ненавижу пришельцев и
новую веру, я рада им мстить: я пойду искать яд и приду к тебе, госпожа, когда яд мой поспеет.
Опять прикосновение руки, и опять молодой царь очнулся еще в
новом месте. Место это была камера мирового судьи. Мировой судья — жирный, плешивый человек, с висящим двойным подбородком, в
цепи, только что встал и читал громким голосом свое решение. Толпа мужиков стояла за решеткой. Оборванная женщина сидела на лавочке и не встала. Сторож толкнул ее.